«Спаси меня, дорогой господь бог, дорогая мама, дорогой кто угодно и что угодно, только спаси меня!»©
Хиггинс. ...я веду себя точно так же, как полковник Пиккеринг.
Элиза. Неправда. Полковник Пиккеринг с цветочницей обращается как с герцогиней.
Хиггинс. А я с герцогиней обращаюсь как с цветочницей.
Элиза. Понимаю. (спокойно отворачивается от него и садится на тахту, лицом к окну) Со всеми одинаково.
Хиггинс. Вот менно.
Элиза. Как мой отец.
Хиггинс (с улыбкой, немного смягчившись). Я не вполне согласен с этим сравнением, Элиза, но всё же признаю, что ваш отец далёк от снобизма и легко свыкается с любым положением, в которое его может поставить его прихотливая судьба. (Серьезно) Секрет, Элиза, не в умении держать себя хорошо или плохо или вообще как бы то ни было, а в уменье держать себя со всеми одинаково. Короче говоря, поступать так, будто ты на небе, где нет пассажиров третьего класса и все бессмертные души равны между собой.
Элиза. Аминь. Вы прирожденный проповедник.
Хиггинс (раздраженно). Вопрос не в том, плохо ли я с вами обращаюсь, а в том, видали ли вы, чтобы я с кем-нибудь обращался лучше.